На годовом собрании акционеров Сбербанка принято решение о выплате дивидендов за 2020 год в размере 422,4 миллиарда рублей, или 56% от прибыли по международным стандартам финансовой отчетности (МСФО). 211,2 миллиарда рублей из этой суммы поступит в Фонд национального благосостояния (ФНБ). Ничего сверхъестественного в этом нет — в прошлом году у банка были аналогичные отчисления, но пиарщики Сбербанка подают эту информацию как чудо света. Вероятно, Герман Греф и топ-менеджмент «Сбера» стали забывать, что Сбербанк — крупнейший банк России, и причина тому одна: он государственный.
Однако если судить по цифрам, данным по МСФО, рентабельность капитала «Сбера» упала, снизившись с 20,5% в 2019 году до 16,1% в 2020 году. Несмотря на то что выручка от непрофильных и небанковских видов деятельности Сбербанка растет, растут и инвестиции в нее. При этом успех показывают вовсе не стартапы, а уже готовый бизнес, который был создан до прихода Сбербанка.
Так как критика экосистемы Грефа идет с разных сторон, он назвал «бессмысленной» идею бороться с экосистемами. «Будешь отказываться от своих техногигантов — отдашь рынок чужим», — заявил Греф. Только одно дело создание инновационных востребованных продуктов и совсем другое — вложение госсредств в неприбыльные стартапы и не совсем добровольное слияние и поглощение крупных игроков рынка.
Вкладывает госсредства Герман Греф не только в то, что уже сделано до него и круче во много раз. Но и в, так сказать, семейный бизнес. Мы выяснили, что 211,2 миллиарда рублей дивидендов Сбербанка, в число которых входят и средства, которые банк заработал, отказавшись отменить комиссию за оплату услуг ЖКХ бабушкам и дедушкам, кредиты малого и среднего бизнеса и прочее — пойдут в Фонд национального благосостояния. Правильное дело. Так и надо.
Однако как занимательно происходит жизненный цикл денежных средств в Российской Федерации. ФНБ финансирует строительство Центральной кольцевой автодороги в Московской области наряду со Сбербанком, и как выяснило недавно издание «Октагон», в строительстве пятого участка ЦКАД участвует фирма Brayne. Совладельцами компании выступают сыновья экс-главы Внешэкономбанка Павел и Степан Дмитриевы, а также сын главы «Сбера» от первого брака Олег Греф.
Нужно признать, Олег Германович Греф — самый замечательный во всех отношениях представитель действующей семьи Германа Оскаровича. Ему с успехом удается сочетать в своей многогранной деятельности, на первый взгляд, категорически несовместимые вещи. Казалось бы, одно только полноценное кровное родство с главой крупнейшего госбанка России гарантирует его отпрыску полное отречение от ведения какой-либо серьезной коммерческой деятельности в пределах экономической видимости «Сбера». То есть как минимум на территории РФ, включая потенциально дружественные страны. Поскольку в противном случае конфликта интересов не избежать. Как ни объясняй, но в итоге так или иначе определенные финансовые пересечения между личным бизнесом и государственным банковским монстром, под управлением папы, обнаружатся. Особенно если их особо не скрывать.
В Brayne Олег Греф перешел в 2017 году, ранее он занимал пост вице-президента в консалтинговой компании «НЭО-Центр» скандально известного банкира Артема Аветисяна (13), где курировал продвижение группы на российском и международном рынках. Как сообщали «Ведомости», эта компания является одним из ответчиков по иску США в деле о «рейдерском захвате» производителя гранита «Павловскгранит» против Сбербанка.
Владелец «Павловскгранита» Сергей Пойманов подал иск на 750 миллионов долларов к Сбербанку, Герману Грефу, «Сбербанк Капиталу» и «НЭО Центру» за утерю контроля над компанией. В 2008 году Пойманов взял кредит в Сбербанке, чтобы выкупить 47% «Павловскгранита» у своего партнера Сергея Мамедова. Банк выдал 5,1 миллиарда рублей под залог 36,37% акций «Павловскгранита», но в 2010 году компания не могла выплачивать заем. Тогда Сбербанк предложил рефинансировать кредит под 14,9% годовых с передачей 51% «Павловскгранита» «Сбербанк Капиталу» за миллион рублей. Пойманов предложил блокпакет вместо контрольного, но Сбербанк отказался, тогда владелец компании расценил это как рейдерский захват, ведь заниженную оценку стоимости акций выдала по заказу Сбербанка компания «НЭО-Центр» Олега Грефа.
Пока шла тяжба, в 2015 году стало известно, что Сбербанк через госзакупки заказал услуги кипрского адвоката Христоса Константина за миллион евро. Как оказалось, Христос Константин работал с компаниями Nisoram Holding Limited и Aletarro Limited, их бенефицаром на тот момент был Олег Греф. И именно эти компании в итоге стали владельцами контрольного пакета «Павловскгранита». В чьих интересах действовал глава Сбербанка Герман Греф и использовал мощности госбанка? Вопрос риторический, когда видишь, что выгодоприобретателем стала семья Грефов.
В 2017 году, после всей этой скандальной истории Олег Греф ушел в компанию Brayne, вместе с ним из «НЭО-Центра» перешли сотрудники, которые сопровождали проекты, связанные со Сбербанком. И вновь отец не бросил сына и к его услугам предоставил и Сбербанк. Так, с 26 апреля 2019 года компания Brayne аккредитована ПАО «Сбербанк» на оказание услуг по проведению технической экспертизы и мониторинга инвестиционных проектов по следующим направлениям: инфраструктурные проекты, технологическая часть технической экспертизы (в части автомобильных дорог), а также строительно-финансовый аудит, мониторинг. Об этом Brayne сообщили на своем сайте и в соцсетях.
Компания презентует себя как высококвалифицированная команда с многолетним опытом работы в различных сферах экономики, хотя на самом деле ее деятельность ведется с 2017 года. Но она уже вхожа во многие крупные госпроекты при поддержке Сбербанка, хотя деятельность свою долгое время вела под брендом «Грин Девелопмент». Некоторое время назад организация переименовалась в ООО «ГРИН» — именно на сайте этой компании можно обнаружить и другие суперпроекты, доверенные ей большими инвесторами. Например, участок платной дороги Москва — Санкт-Петербург стоимостью почти 30 миллиардов рублей. Там же, на сайте компании, обозначена и должность Олега Грефа — управляющий директор. Высокий статус сына главы «Сбера» понятен. Совсем недавно он увеличил свою долю в Brayne (читай «ГРИН») до 40%, выкупив долю у основателя организации Владимира Мазурка. Оставшиеся 60% равномерно распределены у Николая Жданова и братьев Дмитриевых. Видимо, вес в компании у Олега Грефа увеличивается пропорционально количеству заключенных госконтрактов.
И это немного удивляет, ведь еще в 2019 году Олег Германович получил высокую должность в структуре Альфа-Банка, о чем сообщили все деловые СМИ. Сын главы «Сбера» был назначен управляющим директором в подразделении «Альфа-Групп» – А1, которое занимается «инвестициями в предприятия, находящиеся в сложной финансовой ситуации или в состоянии корпоративных конфликтов». Учитывая, что Сбербанк, будучи главным кредитором страны, влегкую организовывает эти самые «сложные финансовые ситуации» для огромного количества предприятий-должников, карьера у Олега Германовича и на этом поприще обещает быть успешной. Тем более у А1 и «Сбера» есть небезупречная история давних отношений. От обвинений в сговоре по искам к «Юлмарту», некогда одному из крупнейших онлайн-ретейлеров, на миллиард рублей — до сделки о покупке торгово-развлекательного центра «Карнавал» за почти 2,5 миллиарда.
Как удается Олегу Германовичу быть успешным во всех своих предприятиях и не вызывать при этом нареканий, по крайней мере у финансово-экономического сообщества, наверное, понятно всем. Коэффициент прочности у него значительно выше, чем ставки по вкладам у «Сбера». Видимо, это и позволяет ему быть учредителем в общей сложности семи действующих непростых организаций. Среди которых ООО «Чистая логистика», которое в 2017 году стало совладельцем одного из крупнейших операторов по транспортировке отходов «МКМ-Логистика» с общим объемом госконтрактов более 40,2 миллиарда рублей. Или ООО «СЛТ Аква» — резидента индустриального парка «Тольяттисинтез», крупного производителя труб, чьи активы были заложены под кредиты банку, принадлежащему людям из дружеского круга Грефа-старшего.
И ничего, как выясняется, странного в этом нет. У нас же как: отец за сына не отвечает. Он решает глобальные задачи и строит экосистемы цифровой России будущего.
Пока сын Германа Оскаровича уверенно шел своей дорогой к успеху, в скандалах, связанных с собственным бизнесом, отмечались и другие родственники главы «Сбера». Но, как было отмечено выше, до выдающихся достижений Олега Германовича им все же дотянуться не удалось.
Теща Германа Грефа от второго брака Татьяна Васильевна Головина сразу же после свадьбы своей дочери Яны ожидаемо совершила головокружительней рывок в карьере, превратившись из кастелянши дивноморского пансионата «Солнечный» в гендиректора санатория «Голубая даль». Руководила она им недолго, ровно до тех пор, пока Германа Грефа не попросили из правительства. Но как только зять обосновался в «Сбере», Татьяна Васильевна вернулась на руководящие должности в гостиничном бизнесе, став в 2008 году гендиром геленджикского санатория «Русь», принадлежавшего структурам Транснефти. Санаторий этот чудесным образом сразу после прихода новой начальницы перевел все свои счета в Сбербанк. В 2012 году Головина исчезла из списков руководителей санатория. Но это не помешало ей оставаться в списках лиц, аффилированных с «Транснефтью». А целому сонму граждан под фамилией Головин — в 2019-м выступить истцами с Московской патриархией, как предполагается, из-за имущественно-земельных споров в Геленджике.
На другом конце страны, в Омске, одновременно с началом карьеры Германа Грефа под прицел федеральных СМИ попал его старший брат Евгений. В самый разгар кризиса 2008 года он, по местным меркам вполне себе крупный предприниматель, получил от Сбербанка кредит в 500 миллионов рублей. Причем не просто так, а с одобрения наблюдательного совета этого финансового монстра. Тогдашний глава Ассоциации российских банков Гарегин Тосунян с большим недоумением прокомментировал эту ситуацию: «Каждый руководитель банка понимает, что с родственниками лучше не иметь дела — их посылают в другие банки». Сам Герман Греф был более конкретен, не найдя ничего зазорного в кредитовании собственного брата, заявив, что это нормальная практика, принятая во всем цивилизованном мире, а сам Евгений Греф «является добросовестным клиентом Сбербанка и заключил свыше 70 сделок».
В каком цивилизованном мире кредитование брата из казны госбанка является нормальной практикой, глава Сбербанка не уточнил. Но сигнал все поняли верно. И когда в 2014 году Сбербанк банкротил крупнейшую строительную компанию Омской области, застройщика объектов для Олимпийских игр в Сочи НПО «Мостовик», пресса сразу заподозрила, в чьих братских интересах это могло быть сделано.
Но самый красивый во всех смыслах «бизнес» семьи Грефа — это частная «Хорошевская школа». Одним из двух ее учредителей стала вторая жена Германа Оскаровича, дизайнер по образованию — Яна Греф. В заведении учатся дети семьи и внук. Наверное, именно поэтому появилась эта «Хорошкола» для еще 700 избранных детей — со стоимостью обучения 80 тысяч, а не общеобразовательное учреждение, как это изначально было заложено в планах застройки района.
Информацию о соучредителе школы и застройщике тщетно секретили, но она все равно просочилась в СМИ. «Хорошколу» строила компания «Крост» — партнер Сбербанка, а один из учредителей школы — глава компании «Инфралекс» Алексей Попов. Фирма предоставляет юридические услуги и достаточно часто получала госконтракты от Сбербанка на сотни миллионов рублей. Один из контрактов — представления интересов «Сбербанк Капитала» в Москве и на Кипре по делу «Павловскгранита», о котором мы писали выше.
Яна Греф давала интервью Forbes, где в открытую говорила, что это исключительно благотворительный проект и стройка идет на собственные средства семьи. Однако на строительство подъездной дороги к школе было выделен один миллиард рублей из бюджета, конкурс проводился в закрытом режиме, а курировал процесс строитель школы и партнер Сбербанка — компания «Крост». Жителей района этот самый миллиард волновал меньше всего, а вот строительство дороги по придомовым площадям они восприняли как захват собственной территории. Да и перспектива водить своих детей в школу за большие деньги тоже как-то не прельщала. Но митинги и скандал, поднявшийся на уровень федеральных СМИ, как-то быстро приутихли. Дорогу за миллиард построили. «Хорошкола» учит потомство Грефов и сегодня.
Но самое удивительное в этой ситуации то, что семья Грефов не стесняется обо всем этом говорить открыто. То есть для них вполне нормально использовать в личных интересах, для своей занятости, для своего бизнеса мощности и средства государственного банка, а именно — государственные деньги.
Ну а, собственно, в деньгах ли дело? Для простого клиента «Сбера», обычного россиянина, все эти сотни миллионов и миллиарды в бизнесе семьи Грефа — что-то из разряда статистики. Ну много цифр — и что с того? Таких денег подавляющему большинству обладателей сберкарт не заработать никогда. А вот как относиться к тому, что тот, кто больше всех говорит о будущем России, прогрессе и прочих цифровых цитаделях, не умеет жить по правилам, принятым в «нормальном цивилизованном мире»? Где частную шерсть не принято мешать с государственной. Но, видимо, здесь — как в плохом сериале про мафию: интересы семьи важнее.
Daily Storm
Внимание! Мнение авторов может не
совпадать с мнением редакции. Авторские
материалы предлагаются читателям без
изменений и добавлений и без правки ошибок.
Начальник Свердловской железной дороги задержан по подозрению в получении взятки