Вплотную к государственным дачам прилегает забор бывшего пансионата «Таврия», который до 2014 года принадлежал украинскому олигарху Игорю Коломойскому. Теперь это обнесенный шестиметровым забором санаторий ФСБ. Причем, похоже, забор под электрическим напряжением. Госдачи и санаторий занимают более 221 га черноморского побережья. Соседями двоих российских президентов и отдыхающих сотрудников спецслужб оказались 300 простых жителей Оливы. Довольны ли они близостью к «первым лицам»?
Это вторая часть большой экспедиции «Новой газеты» по Крымскому полуострову.
Ни искупаться, ни умереть
Олива — поселок контрастный: люксовые коттеджи с высокими заборами чередуются здесь с домами попроще и с обыкновенными мазанками.
Первое, что бросается в глаза, — отсутствие людей на улицах. В отличие от соседних курортов, здесь не увидишь сплетничающих на огороде соседок или соображающих на троих мужиков. Изредка мимо проедет машина или где-то застучит молоток — вот и все признаки жизни.
Многие дома стоят закрытыми. Их хозяева приезжают в поселок от случая к случаю. Тех, кто сейчас в Оливе, можно вычислить по дыму из печных труб — газа в поселке нет.
В 2014 году население Оливы, по официальным данным, составляло 379 человек. А уже к 2016 — заметно сократилось: до 316.
„
За два года выбыл каждый шестой житель. Сейчас людей здесь еще меньше. Это единственный случай депопуляции на Южном берегу Крыма.
И неудивительно: благодаря соседству с госдачами и санаторием ФСБ условия жизни в Оливе близки к экстремальным.
С 2018 года, рассказывает местный житель Сергей Кабак, оливчанам стали запрещать ходить в лес. Сотрудники Оползневского лесничества мотивируют это тем, что леса вокруг поселка заповедные. Нельзя даже спокойно подняться на перевал Шайтан-Мердвен (Чертова лестница), считающийся крымской достопримечательностью: прежде нужно получить разрешение.
— В прошлом году женщина с двумя детьми спускалась с Чертовой лестницы, лесники их приняли, — рассказывает Кабак. — Выписали штраф три тысячи рублей. Уже четыре человека так попались. Ладно, в лес, но тут же туристическая тропа! Лесники сами говорят: ходите за грибами, ходите за ягодами, но если попадетесь — штраф 3–5 тысяч.
Сергей вспоминает, что как-то сам поехал в лес, оставил автомобиль на обочине, а когда вернулся — обнаружил, что ему спустили колеса. Накачав их, он отправился домой, но путь ему преградила полицейская машина. Кабаку объяснили, что он зря не оставил номер своего телефона на ветровом стекле: «Должен понимать у какого объекта живешь!»
В этой истории можно было бы усомниться, если б корреспондент «Новой» летом 2020 года лично не столкнулась на Чертовой лестнице с вооруженными людьми, которые запрещали фотографировать вид на побережье под предлогом «военных учений».
Усиленная охрана леса над Оливой понятна: отсюда открывается прекрасный вид на госдачи. В резиденции Владимира Путина достраивается ледовый дворец. На одном из зданий очень много спутниковых тарелок. Стоят вышки связи, глушилки. Местные говорят, что кабинет президента в Оливе ничем не отличается от того, что находится в Ново-Огареве. По их словам, Владимир Путин прибывает на крымскую дачу не только на автомобиле или вертолете, но и на яхте. Во время его визита по побережью треугольником выстраиваются военные корабли.
Очень тепло оливчане отзываются о Дмитрии Медведеве.
— Нормальный мужик, простой, а вот жена у него очень строгая. Как-то горничные недосмотрели, и в одном из коттеджей она под подушкой нашла маленьких крысят — крика было! Потом пошли увольнения.
Персонал на госдачах зарабатывает немного: в районе 20 тысяч рублей в месяц. У охраняющих дачи силовиков зарплаты выше.
Олива — поселок прибрежный. Но, как и в лес, на море местным жителям ходить нельзя.
Лариса Шевелева живет в поселке с 1980 года. Ей семьдесят. Доступ к морю, вспоминает она, закрыли в 2015 году после передачи санатория «Таврия» ФСБ.
— Теперь, чтобы окунуться в море, надо ехать в Форос, в Кастрополь, в Жуковку или куда-то еще. При Украине здесь был санаторий «Таврия» <олигарха Игоря> Коломойского, нам давали пропуска, и мы спускались к морю. А теперь все перекрыли.
Сергей Кабак добавляет, что при Украине в Оливе еще один общедоступный пляж — со стороны нынешней дачи Медведева.
— А в 2014 году местные пошли туда, и на них натравили собак. Сейчас искупаться можно справа <от дачи Медведева>, но только чтобы «никто не видел».
В 2018 году администрация Ялты пообещала оливчанам выделить автобус, который бы возил их на море. В 2019 году, перед региональными парламентскими выборами, такие автобусы действительно появились, деньги на них выделил один из кандидатов в Госсовет. Но выборы прошли, и автобусы исчезли.
„
В Оливе, конечно, сложно жить, но умирать здесь — совсем нельзя. Местное кладбище выглядит заброшенным. Чтобы его посетить, жителям нужно получать специальное разрешение.
Уже несколько месяцев Александр Васильченко не может поменять памятник на могиле бабушки, ждет согласования. По его словам, на кладбище сейчас также запрещены похороны.
— Кладбище для захоронения закрыли, потому что оно находится в охраняемой зоне, — говорит он. — Разрешено только, допустим, похоронить человека в могиле его супруги. Новых могил не копают, умерших отвозят в соседние поселки.
Несмотря на близость к резиденциям первых лиц, блага цивилизации оливчанам недоступны. Некоторым повезло: они смогли подключиться к ялтинскому водоводу, который идет вдоль трассы. Остальные берут воду из родников.
Прошлым летом из-за засухи источник пересох, и воду привозили в цистернах, некоторые закупали ее самостоятельно. Стоимость цистерны с водой — 10 тысяч рублей, но не все считают эту воду пригодной для питья, некоторые жители докупают бутилированную. С 2014 года оливчане писали обращения к российским властям, чтобы им наладили водоснабжение, но проблема до сих пор не решена.
Сами госдачи полностью автономны: у них свои котельные, канализации, генераторы, вода и даже свои очистные. Правда, газа в резиденциях, как и в остальном поселке, нет. Хоть это сближает высоких гостей с простыми оливчанами.
Ни пяди земли
Главная проблема, с которой столкнулись жители Оливы после присоединения к России, — невозможность переоформить свои дома и земельные участки. На них просто не дают российские свидетельства о праве собственности.
Борис Сулимов проживает в поселке с 1987 года. Бывший разведчик. О своих мытарствах говорит спокойно, уже как о чем-то обыденном. Проблемы с земельным участком у него начались в 2014 году.
— Когда я приехал за свидетельством о праве собственности, мне дали копию письма, которое администрация Ялты получила от управления делами президента. Его подписал заместитель начальника территориального управления делами президента в Крыму Алексей Кильметов.
В письме говорилось: «Направляем уточненную информацию по территории поселка Олива, включая земельные участки, и сообщаем адресные ориентиры, в границах которых просим не осуществлять действия по заключению договоров социального и коммерческого найма, передачи физическим и юридическим лицам в постоянное бессрочное пользование, аренду или иное использование земельных участков».
— Этот документ мне был выдан вместо российского права собственности со словами «ждите». Ждали целый год.
По словам Сулимова, в течение года ФСО оформила зону охраняемого объекта, которую внесли в генеральный план. Причем была выбрана максимально допустимая зона — 1 километр. В нее вошли поселок Олива и прилегающие территории. Теперь люди не могут ни купить, ни продать, ни завещать свои дома и квартиры.
„
Решить проблему в судебном порядке также не получается: суды оливчане проигрывают. При этом по поселку циркулируют слухи: людей отсюда будут расселять.
— Я вам так скажу: когда мы шли на референдум и отдавали голоса за присоединение к России, мы думали, что возвращаемся к матери. Но через какое-то время мы поняли, что вернулись к мачехе.
Лариса Шевелева прошла пять судебных инстанций, чтобы получить российские документы на свой дом и землю — везде отказ. Хотя ее участок даже не входит в охранную зону. «Мне в силу возраста трудно ухаживать за домом. Но я даже продать его не могу», — жалуется она.
Сергей Кабак смог получить российское право собственности на земельный участок, но вот на дом ему свидетельство не дают. Из-за этого он не может получить прописку, и как следствие — оформить документы на автомобиль и даже получить банковскую карту: в Крыму сделать это без регистрации нельзя.
— Мы были одними из первых, кто подал в суд, и нам мотивировали отказ <оформлять документы> тем, что у нас охранная зона. Указ президента № 384. Указ, правда, говорит об ограничениях. А у нас — полный запрет, — продолжает Сергей Кабак. Сергей и еще пять человек теперь ждут решения ЕСПЧ.
Получить российские документы на свое жилье не могут и жители многоквартирных домов — их в Оливе два.
Примечательно, что несколько дачных участков оливчан расположились прямо между резиденцией Владимира Путина и санаторием ФСБ. Эти земли еще при СССР выдали проживавшим в поселке сотрудникам КГБ, которые охраняли госдачи. На узкой полосе между двумя заборами — ни одного капитального строения. Домики и сарайчики сделаны из подручных материалов. Часть из них разрушена. Все это резко контрастирует с резиденциями первых лиц: с роскошными новыми зданиями, с аккуратными дорожками, газонами, бассейнами, электромобилями, с ледовым дворцом.
Удивительно, но на одном из участков мы обнаружили туалетный ершик. То ли он лежит здесь в знак протеста, то ли попал случайно, ведь привычных унитазов на дачах нет.
Под видом «национализации украинского имущества» власти забрали магазины, кафе и автомобили у более чем 18 тысяч крымчан. Материал из серии «Руки по локоть в Крыму»
И уехать нельзя
— Они подводят свою «Единую Россию», чтобы мы за них не голосовали. Эти ФСО, ФСБ и остальные, — горячится житель Оливы (и бывший сотрудник КГБ) Анатолий Однобоков. — Я бы ни за что не поверил этому идиоту Навальному за Геленджик, если бы не видел, как у меня под окном это все застраивается. Я служил в советские времена, когда здесь были одни штакетники 2,5 метра, и это была охраняемая территория.
По словам Сергея Кабака, большинство жителей Оливы уезжать из поселка не планируют.
— Компенсация, которую предлагают за трехкомнатную квартиру, — 3 миллиона рублей, но на эти деньги можно купить только однушку на задворках Севастополя. Куда ехать?
„
Большинство жителей вы видели какие: в возрасте 70 лет. Им куда-нибудь в степь ехать с тремя миллионами? Это нереально. Лучше уж сразу на кладбище. Но и туда не пускают, — говорит он.
— Естественно, когда мы столкнулись изначально с этой проблемой, мы обращались во все инстанции: и в прокуратуру, и в администрацию Крыма. И Аксенов лично с нами беседовал: говорил, мол, не волнуйтесь, никто вас не обидит.
Сам глава Крыма Сергей Аксенов, отвечая на вопрос «Новой газеты», заявил, что «пытается решать проблемы крымчан, когда к нему обращаются». «Дайте мне обращение <жителей Оливы>, и если я их не услышал, то я извинюсь. Если была такая ситуация», — сказал он.
В разговоре с корреспондентами «Новой», многие жители Оливы просили: «Пусть до президента дойдут наши проблемы».
«Он обещал, что нам не будут препятствовать в оформлении украинских документов. Пусть добьется, чтобы людям дали землю, а то такое впечатление, что мы не люди», — говорит 62-летняя Татьяна Кожарина.
Знает ли Владимир Путин, что на него жалуются соседи?
Новая Газета
Внимание! Мнение авторов может не
совпадать с мнением редакции. Авторские
материалы предлагаются читателям без
изменений и добавлений и без правки ошибок.
