Масштаб потерь от санкций может вдвое превышать цифры на «Прямой линии». Но главная потеря — невозможность добиться роста ВВП
На последней «Прямой линии» Владимира Путина, естественно, прозвучал вопрос о санкциях. Президент, сославшись на экспертные данные, ответил с цифрами: «…в результате всех этих рестрикций (ограничений) Россия за эти годы, начиная с 2014 года, где-то недополучила 50 миллиардов долларов, Евросоюз потерял 240 миллиардов долларов, США — 17 миллиардов…» Контекст понятен: мы, может быть, и потеряли что-то из-за санкций, но они потеряли гораздо больше, а потому… А что потому? Нам должно быть легче? Ну да, у нас еще импортозамещение, по мнению властей, заработало.
На самом деле, никакого повода вздохнуть с облегчением нет и быть не может. Потому что факт есть факт: сегодня экономика России, несмотря на все статистические ухищрения (вспомним, как «вытягивали» ВВП России за счет «рывка» строительства в конце 2018 года), находится фактически в состоянии стагнации. Ну, а как еще можно охарактеризовать прирост ВВП на 0,5% по итогам первого квартала 2019 года в годовом выражении. Это пока не рецессия, но и экономическим ростом назвать подобную динамику язык не поворачивается.
Так верны приведенные выше оценки ущерба от санкций или нет? Можно ли их проверить? Потери других стран, разумеется, брать не будем. Заметим лишь в скобках, что, например, ВВП Польши, нашего западного соседа и представителя «пострадавшего» Евросоюза, вырос в 2018 году более чем на 5%. Но нам бы со своей экономической ситуацией разобраться.
Есть разные оценки. Министр финансов Антон Силуанов еще в 2014 году заявлял, что Россия теряет из-за санкций 40 млрд долларов США — 2% ВВП. В то время как замминистра экономического развития Алексей Лихачев — оценивал потери от санкций в 25 млрд евро (2016 год).
Экономическая экспертная группа в 2017 году дала свою оценку: накопленные потери ВВП России в 2014—2017 годах составили 6% ВВП 2013 года (то есть около $120 млрд). О 6% ВВП говорило и агентство Bloomberg, утверждая в 2018 году, что из-за введенных с 2014 года санкций российская экономика меньше как раз на эту цифру.
Есть еще ряд оценок, которые подтверждают, что цена санкций для российской экономики укладывается где-то в диапазон 1−2% ВВП ежегодно, или, если оценивать за все годы санкций, примерно в 50−100 млрд долларов США.
Много это или мало? Давайте сравнивать не с гипотетическими потерями других стран, а, к примеру, с тем фактом, что в 2019 году все расходы федерального бюджета на здравоохранение составят около 10 млрд долларов. Это что получается: до десяти годовых бюджетов на здравоохранение потеряли? У кого повернется язык утверждать, что это мало? Думаю, что таких не найдется.
И тем не менее следует признать, что бывший президент США Барак Обама ошибся, утверждая еще в 2015 году, что российская экономика в результате западных санкций была «разорвана в клочья» («in tatters»). Нет, конечно, это было явное преувеличение.
Встает вопрос: почему экономика России не обвалилась?
Во-первых, несмотря на все названные выше цифры потерь, это были не самые тяжелые санкции. Да, финансовые ограничения. Да, запреты по импорту технологий и оборудования. Но до запрета операций в долларах США для российских банков дело пока не дошло. Точно так же, как, к счастью, для российского рубля и российской экономики в целом, не дошло дело до запрета американским инвесторам покупать российские облигации. Ну, а персональные санкции — это вообще слабо сказывается на экономике в целом.
Во-вторых, помог рост мировых цен на нефть. Вспомним: в начале 2016 года цена на нефть опустилась до 30 долларов за баррель, и потом выросла почти в 2,5 раза.
В-третьих, Россия активно тратила резервы. Напомню, что с 1 февраля 2018 года прекратил существование Резервный фонд. А ведь там были триллионы рублей. Сегодня у России остался только один резервный фонд — Фонд национального благосостояния (ФНБ).
В-четвертых, проводилась относительно эффективная денежно-кредитная политика. Понимаю, для многих это спорное утверждение, но факт есть факт: инфляция под контролем, и рубль в самый острый период совсем уж не обвалился.
В-пятых, экономика России носит рыночный характер. Да, кривоватая-косоватая, но всё-таки рыночная, а потому более гибкая. Она в период санкций может приспосабливаться, что и было продемонстрировано.
Российские власти сегодня, как известно, крайне нелицеприятно отзываются о тяжелых 90-х годах прошлого века. А ведь это факт: благодаря тому, что тогда рыночные реформы были проведены (к сожалению, с неоправданно тяжелыми издержками), сегодня российская экономика держит санкционный удар. Получается, что нынешние российские власти должны благодарить рыночников-реформаторов.
Так что объяснить, почему российская экономика пока не обвалилась из-за санкций, вполне возможно.
Теперь о перспективах.
К сожалению, санкции остаются и, к большому сожалению, будут, по-видимому, усиливаться. Не закрыт вопрос о так называемых «химических» санкциях со стороны США («дело Скрипалей»). Напомню, что актуальные «вторичные» санкции по этому направлению могут предусматривать: эмбарго на импорт, запрет на экспорт (кроме продовольственного и сельскохозяйственного), запрет на банковское кредитование и пр.
Точно также не сняты с повестки дня санкции в соответствии с законом о чрезвычайных экономических полномочиях (International Emergency Economic Powers Act, IPEEPA). А это, возможно, уже упоминавшиеся запреты на покупку нового российского госдолга и на операции с долларом США для российских госбанков, санкции за участие в новых проектах по добыче сырой нефти в России.
Европа? ЕС пока продлил на полгода уже действующие ограничения.
Значит, цена санкций для России будет расти. Можно, конечно, по-прежнему считать её, беря во внимание объём недополученных кредитов, непосталенных товаров и пр. Но считать только так недостаточно.
Настоящая цена санкций — это цена за то, что в условиях санкционного противостояния никакие экономические реформы не способны дать тот эффект, который они могли бы принести в нормальных условиях. Но тогда нельзя рассчитывать даже на 2−3%-й рост ВВП. Не будет этого, не будет вообще экономического роста, и цена санкций будет измеряться не десятками, а сотнями млрд долларов США.
Жить с санкциями — можно, развиваться — невозможно.
Открытые медиа
Внимание! Мнение авторов может не
совпадать с мнением редакции. Авторские
материалы предлагаются читателям без
изменений и добавлений и без правки ошибок.
Как Глеб Никитин распоряжается федеральными миллиардами