Благодаря особому отношению федеральных властей к Чечне, ее главе Рамзану Кадырову позволяется намного больше, чем всем остальным руководителям регионов. Клановость в распределении руководящих должностей там не считается причиной конфликта интересов, а лишь проявлением доверия близким к Кадырову людям. Однако на Чечне «кадыровцы» уже не замыкаются, продвигая своих людей в федеральные органы власти.
Сеть власти
Рассказывая о недавнем назначении премьер-министра Чечни Абубакара Эдельгериева советником президента Российской Федерации, не все СМИ указывали, что он является односельчанином Рамзана Кадырова. Между тем именно родственные, земляческие и приятельские связи определяют кадровую политику в Чеченской Республике, выяснили журналисты «Русской службы Би-Би-Си». Они составили подробную карту чеченской власти, где система управления республикой завязана лично на Рамзана Кадырова и на близких к нему людей.
«Ближний круг Кадырова — это то, что в английском языке называется trust network — сеть, построенная на доверии — это люди близкие, люди, которым можно доверять не только потому, что ты их знаешь, а потому что ты с ними связан чем-то большим. Статус-кво, который мы имеем сегодня в Чечне, — это военное управление, им управляют военные люди. В этом смысле интересны параллели с Кремлем, потому что там же тоже в основном силовики, сейчас совет безопасности становится важнейшим органом в принятии внутриполитических решений, потому что в принципе политика сегодня построена именно на безопасности», — цитирует «Би-Би-Си» руководителя Центра анализа и предотвращения конфликтов Екатерину Сокирянскую.
По мнению бывшего лидера чеченской оппозиции Ахмеда Закаева, Кадыров окружил себя людьми своего поколения, выходцами из своего села по той причине, что они обязаны ему всем, что у них есть и это является гарантом их преданности. «Люди его поколения на самом деле искренне восхищаются им. Он и авторитет для них, и боятся они его. Кадыров окружил себя людьми кровно родственными или людьми из детства, которые ему обязаны всем. У него есть небольшая категория людей, на которых он может положиться и, конечно, зная, что их мало, он ими дорожит», — утверждает Закаев.
На место ушедшего на федеральный уровень Эдельгериева был назначен мэр Грозного Муслим Хучиев, в свою очередь, кресло мэра столицы было отдано племяннику Рамзана Кадырова Ибрагиму Закриеву. Учитывая такие перестановки не кажется удивительным назначение в конце мая и.о. главы Курчалойского района 23-летнего Хамзата Кадырова – еще одного племянника главы республики.
«Кадыров не скрывает, что часто назначает на ответственные должности людей, с которыми его связывают личные связи. Он часто при назначении использует формулировку „Я знаю этого человека много лет“ или „с раннего детства“. Эта фраза — верный маркер того, что человек пользуется особым доверием Кадырова», — отмечает «Би-Би-Си».
Всего же из 73 человек в правительстве и парламенте Чечни руководящие должности занимают 19 родственников и 14 односельчан Кадырова. Из 31 человека в кабинете министров и подведомственных ему организациях около 58% являются родственниками и односельчанами главы республики (восемь родственников, восемь односельчан).
В окружении неформальных лидеров
В свою очередь, сам Рамзан Кадыров отрицает, что стремится в первую очередь назначить на руководящие должности родственников. «От того, что у тебя фамилия Кадыров, ты никуда не устроишься, друг мой, если у тебя нет заслуг. У нас, у Кадыровых, много людей, которых нужно устроить на работу. Их можно сделать министрами, депутатами, главами, генералами, но у них нет заслуг. Поднимается (по служебной лестнице) только тот, у кого есть заслуги», — заявлял глава республики на одном из мартовских совещаний в Грозном.
А министр печати региона Джамбулат Умаров утверждает, что если родственник Кадырова и принят в ближний круг, то ответственность на них лежит большая, чем на остальных членах команды, и спрос с него больший.
При этом самым большим доверием Рамзана Кадырова пользуются те, кто находится в команде с начала 2000-х годов, когда главой администрации, а затем и президентом Чечни был отец Рамзана Ахмат-Хаджи Кадыров. В числе наиболее приближенных депутат Госдумы Адам Делимханов, спикер парламента Чечни Магомед Даудов (Лорд) и командир СОБР «Терек» Абузайд Висмурадов (Патриот).
Как считает председатель комитета по предотвращению пыток Игорь Каляпин, должности, которые занимают Делимханов, Даудов и Висмурадов, не столь важны, главное — какой они имеют статус. «Неформальная иерархия в Чечне зачастую существует совершенно параллельно с официальным табелем о рангах. У каждого из этих людей неформальный статус, который непосредственно к их официальной должности не имеет никакого отношения. Это просто некая неформальная подпорка под их статус. Если Лорд и Делимханов — это люди, у которых есть официальные высокие должности, то у Патриота официальная должность не такая высокая. Зато все знают, что Патриот — это личный охранник Кадырова. Этим неформальным статусом и определяется их реальное положение и отношение к ним в чеченском обществе. Лорд — это главный силовик в Чечне, Делимханов — это главный кадыровец Москвы, Патриот — это личный охранник Рамзана. Это знают все», — говорит Каляпин.
Основываясь на собственном опросе жителей региона, «Би-Би-Си» относит к ближайшим соратникам Кадырова также министра внутренних дел МВД по Чечне Руслана Алханова, главу Совета экономической и общественной безопасности Чечни Вахита Усмаева, начальника линейной полиции Али Тагирова и других, которые в большинстве своем родились в селе Центарой, где родился и сам нынешний глава Чечни.
Силовой круг доверия
«Из 18 членов „круга доверия“ Кадырова восемь — силовики, трое работают за пределами региона, остальные трудятся в сфере законодательной и исполнительной власти Чечни», — отмечается на сайте радиостанции.
«Мне Рамзан Кадыров еще в 2010 году говорил, что нам самое главное тут — обеспечить безопасность, и нужно понимать, что Кадыров понимает под безопасностью: нужно все зачистить и забетонировать, чтобы не было тут никаких проклятых либералов, чтобы не было протестов, митингов, чтобы все были за власть, чтобы все ее поддерживали. Он это обеспечивает, а остальное, как он сам мне сказал, нам обеспечит Владимир Владимирович. И ему для этого ничего кроме силовиков не нужно», — рассказал «Би-Би-Си» Каляпин.
При этом ответственные посты в силовом блоке также распределены между старой командой Кадырова-старшего, их детьми и родственниками. «Среди руководителей силовых структур Чечни — четыре близких друга Рамзана Кадырова, двое племянников, двое соратников его отца Ахмата-Хаджи Кадырова, три родственника, девять односельчан нынешнего главы Чечни и пятеро родственников Адама Делимханова. Все они занимают руководящие должности в структурах МВД Чечни, Росгвардии по Чечне и силовых структурах федерального значения», — отмечают журналисты.
Экспансия клана
Называющий себя пехотинцем Путина Рамзан Кадыров понимает, что один в поле не воин и продвигает своих людей на высокие должности в федеральных органах власти.
«Я знаю, что президентская команда очень сильная, и я хочу, конечно, вписаться», — говорил после назначения на должность советника президента Эдельгериев.
Официальное представительство Чечни при президенте РФ возглавляет еще один односельчанин Кадырова, а в заместителях у него ходит брат его жены.
Сенатор от Чечни Зияд Сабсаби, в прошлом соратник первого президента Чечни Ахмата Кадырова, в Совете Федерации занимает должность заместителя председателя комитета по международным вопросам. А двоюродный брат Кадырова Одес Байсултанов является первым замминистра по делам Северного Кавказа.
Финансовая подпитка
Поскольку главным финансовым органом Чечни является не минфин, а фонд имени Ахмата Кадырова, который финансирует строительство различных объектов в республике, оплачивает пышные праздники с участием российских и зарубежных звезд, а также занимается помощью малоимущим в республике и за ее пределами, то неудивительно, что Чечня не перестает быть одним из самых дотируемых регионов России. Формально деньги республики доверены матери и жене Кадырова, занимающим соответственно должности президента и вице-президента.
«Ситуация, когда Рамзан Ахматович Кадыров отдаст распоряжение своей матери, чтобы фонд помог, например, сирийским детям, выглядит несколько неадекватно. Я думаю, мать и жена Кадырова играют определенную символическую роль, потому что получается, что это такой абсолютный фонд семьи Кадыровых, в котором руководит мать Рамзана Ахматовича и его супруга. Он сам как глава республики свое имя на этот фонд не ставит, но при этом руководство организовано именно так, чтобы ни у кого не возникало сомнений по поводу того, что это фонд именно семьи Кадыровых», — говорит глава московского офиса Human Rights Watch Татьяна Локшина. В структуре фонда есть еще один двоюродный брат Кадырова Дааев Абусупьян — соучредитель фонда и заместитель директора дочки Роснефти в Чечне — ОАО «Грознефтегаз».
Чечня – не Дагестан
В конце зимы стали широко известны коррупционные дела дагестанских чиновников, которые во многом и основывались на родственных связях. Несмотря на то что клановость в Чечне проявляется значительно ярче, маловероятно, что в ближайшее время оттуда придет информация о подобных разоблачениях или смене главы региона. Так, в самой Чечне ничего удивительного в пристрастии Кадырова к назначениям людей из его окружения не видят и не считают это причиной для конфликта интересов.
То, что Кадырова окружают люди, которые учились, росли и воевали с ним, вряд ли подходит под определение конфликта интересов, уверен министр Умаров. «Стратегия Кадырова — в том, чтобы бороться с коррупцией, а не развивать ее», — считает Умаров.
По мнению старшего научного сотрудника Центра кавказских исследований МГИМО Вадима Муханова, пример Чечни не уникален. Помимо Дагестана, эксперт упоминает бывшего мэра Москвы Юрия Лужкова и его жену Елену Батурину, а также генпрокурора Юрия Чайку и его сыновей.
Однако нельзя назвать Чечню прообразом для остальной России, уверен он. «У нас нет примера вот такого эксклюзивного положения любого другого северокавказского лидера как у Рамзана Кадырова. Что касается центральной России, это вообще невозможно. Чечня сейчас находится в, мягко говоря, особом политико-правовом статусе», — говорит Муханов.
