Как следует из приговора, соучредителями негосударственного образовательного учреждения высшего профессионального образования (НОУ ВПО «Институт управления и права») господа Александров и Устинов стали в 2002 году. Первый занял должность ректора, а второй был назначен главным бухгалтером и проректором института. Несмотря на довольно небольшую стоимость обучения (28 тыс. руб. в год на дневном юридическом отделении и 14 тыс. руб. на заочном), учебное заведение приносило его владельцам неплохую прибыль. Ее хватило даже на приобретение в 2009 году в дополнение к безвозмездно полученному в 2005 году зданию на улице Артюхиной еще одного — на Ставропольской улице.
Отношения между партнерами начали портиться в 2010 году, когда Иван Александров заподозрил Сергея Устинова в хищении денежных средств вуза.
Ректор несколько раз даже увольнял своего коллегу и делового партнера, но тому через суд удавалось восстановиться в должности. В свою очередь, как утверждал господин Александров, безуспешные попытки сместить его с должности якобы предпринимал и проректор Устинов.
Закончилось все тем, что в 2013 году Иван Александров, по материалам уголовного дела, решил заказать убийство своего делового партнера. Убийцу, готового устранить Сергея Устинова за 2 млн руб., ректор нашел в одном из ресторанов в Перово. Там некий посредник и свел его с киллером, роль которого сыграл сотрудник полиции. После инсценировки исполнения заказа при передаче вознаграждения господин Александров был задержан. В ноябре 2013 года Перовский райсуд Москвы приговорил его к восьми годам колонии.
Пока Иван Александров отбывал срок в Пензенской области, его несостоявшаяся жертва решила воспользоваться ситуацией.
Как следует из оглашенных в суде материалов, господин Устинов решил сфальсифицировать учредительные документы Института управления и права и стать единоличным владельцем вуза.
Для этого, говорится в судебном решении, в начале 2015 года представитель Сергея Устинова съездил в колонию к осужденному Александрову, где тот подписал бухгалтерские документы, необходимые для сдачи налоговой отчетности, а также несколько чистых листов, которые якобы были необходимы для решения других вопросов.
После этого, как установил суд, обвиняемый Устинов «изготовил поддельный устав НОУ ВО «Институт управления и права», якобы утвержденный общим собранием учредителей 25 марта 2015 года, внес в указанный устав заведомо ложные сведения о собственнике института». В частности, там значилось, что единственным владельцем вуза является господин Устинов, который вправе «единолично распоряжаться имуществом и доходами института». Вскоре после этого главное управление Минюста по Москве, не усмотрев ничего противозаконного в представленных бумагах, внесло изменения в учредительные документы НОУ ВО «Институт управления и права».
О том, что уже не является соучредителем своего детища, Иван Александров узнал в 2017 году, когда был освобожден из колонии условно-досрочно.
По его заявлению и было возбуждено уголовное дело. Отметим, что своей вины в инкриминируемом ему преступлении ни во время следствия, ни в суде Сергей Устинов не признал.
Как ректор ИУПа Иван Александр «заказал» партнера Сергея Устинова за 2 млн руб.
Александра Маянце, Вавладимир Демченко
Специальный киллер
— Меня убили 30 января. А через 7 дней я воскрес. — Сергей Устинов поправляет очки на мальчишеском лице. Ему около сорока, он проректор и соучредитель столичного Института управления и права. Его партнер, 72-летний ректор и второй соучредитель этого вуза Иван Александров, заказал Устинова за 2 миллиона рублей. Если бы киллер был настоящий, Устинова уже не было бы в живых. Теперь о своей «ликвидации» он рассказывает, как о первой рыбалке.
— Я собирался гулять с ребенком, и тут звонок, — вспоминает Устинов. — Мужской голос: «Есть информация, касающаяся вашей жизни и здоровья». Приезжаю в отдел полиции, и там меня как обухом по темени: вас заказали. Я не поверил. Мне тут же показывают кино с Александровым в главной роли. Съемка скрытой камерой в каком-то кабаке, ректор подробно рассказывает, какой я урод и почему со мной надо разобраться. Когда его спросили, есть ли в моей квартире дети, он отмахнулся: да, есть, года полтора-два. Но какая, дескать, разница. Потом я неделю прятался на конспиративной квартире. Ходил от стены к стене. Фильмов пересмотрел, книжек перечитал кучу. А 6 февраля приезжает опер: «Кончай, говорит, ночевать. Можешь восстать из мертвых».
По версии следствия, Александров начал подыскивать убийцу в начале января. Обратился к знакомому: помоги. У того волосы встали дыбом, он принялся отговаривать пожилого ректора. Но тщетно. Поняв, что Александров не отступится, знакомый пошел в полицию. И там ректору подобрали специального киллера.
По сценарию Устинов должен был исчезнуть: похитили, убили, тело зарыли в лесу. Так что даже гримировать проректора под труп, обливая кетчупом, не пришлось. Родные старательно играли роль сраженных горем. Жена ревела, обзванивала знакомых… И Александров поверил. Наручники защелкнулись, когда он передавал «киллеру» деньги.
Вот так не разошлись два компаньона. С одной стороны молодой финансист, с другой — 72-летний ректор, дважды доктор наук, автор четырех учебников. Интеллигентные, казалось бы, люди…
Продал квартиру — открыл институт
Институт управления и права (ИУП) я нашел не сразу. Угрюмое двухэтажное строение чем-то напоминает советский дом быта — с прачечной и мастерской сапожника. Что не поделили его учредители? Ответ большими буквами на стенде: «Стоимость обучения — от 3300 рублей в месяц». Деньги не бог весть какие. Но, как говорится в анекдоте, «пять старушек — уже рубль»…
Идея создать собственный вуз пришла Устинову 11 лет назад. Тогда ему было 27 лет, он уже успел поработать в частном институте. Там-то и познакомился с Иваном Александровым — отставной подполковник руководил заочным отделением. Летом 2002 года вуз залихорадило, и Устинов сделал Александрову предложение, от которого тот не смог отказаться.
Договорились так: с Устинова — финансирование, с Александрова — набор преподавателей, организация учебного процесса и лицензия будущего вуза.
— Много потратили? — спрашиваю Устинова.
— Ну как сказать… Несколько десятков тысяч долларов.
Вообще, оказалось, собственный вуз — не такое уж сложное дело. Хватит даже денег от продажи квартиры. Снимаешь помещение, набираешь преподавателей и подаешь в Рособрнадзор документы на лицензию. Уже через полгода Институт управления и права открыл свои двери. А через пять лет два учредителя выкупили здание, похожее на дом быта. За 92 миллиона рублей…
«Миллионов 100 оставалось»
Найти студентов в платный вуз не просто, а очень просто. Я с удивлением обнаружил, что платить готовы тысячи людей. Главное — правильно выставить цену, и люди сами к тебе потянутся. «3300 рублей в месяц» — это где-то от 40 до 60 тысяч за год. Сравнительно недорого. Нужна, конечно, реклама. А можно заинтересовать колледжи: направляют к тебе студента — получают небольшой откат.
90 процентов поступающих в ИУП — заочники. Московские студенты — это в основном группы выходного дня: приходят в воскресенье, слушают две пары, и все.
— В лучшие годы было 5 — 7 тысяч студентов, — говорит бывший сотрудник ИУП, просивший не называть его имени. — Умножаем на стоимость обучения. Получается от 200 до 400 миллионов ежегодно. Что-то уходит на налоги и зарплаты, что-то подкидывают представительствам в регионах. Но миллионов 100 как минимум остается. А учредителя всего два.
По закону частный вуз не может получать прибыль. Это ведь некоммерческая организация. Но это не значит, что ее не получают учредители. Например, зарплата ограничивается только здравым смыслом. Александров с Устиновым затягивали пояса, пока копили на покупку здания. А потом положили себе оклады от 1 до 2 миллионов рублей в месяц. Кстати, преподаватели и управленцы получали не так много. Например, неостепененные преподаватели зарабатывали 150, а кандидаты и доктора наук — 250 рублей в час.
Вообще были бы деньги, а обналичить — дело техники. Кто мешает учредителям возглавлять «смежные» фирмы? Поставка карандашей и ватмана, уборка помещений и ремонт. Нанимаешь сам себя и платишь сколько душе угодно. По моим данным, Иван Александров возглавлял как минимум одну контору, обслуживающую институт. Сколько всего их было, остается гадать.
В общем, 100 миллионов вряд ли шли на благотворительность. Рискну предположить, что в какой-то момент на соучредителей ИУП полился настоящий золотой дождь. И именно тогда между Устиновым и Александровым разразилась война. Наверное, два компаньона просто не смогли эту манну небесную переварить.
Туда не плати, сюда плати
С чего началась эта война? По словам Устинова, первый удар нанес пожилой ректор.
— Он окружил себя такими же отставными вояками, — рассказывает Устинов. — И те за коньячком шептали ему: «Ты великий, а он кто такой? Щенок он, сопляк». Постепенно все мои предложения ректор стал воспринимать в штыки. А потом и вовсе меня уволил.
Впрочем, есть и другая версия. Ее озвучивают соратники ректора. Никаких застолий и заговора, по их словам, не было.
— Просто ректор узнал о каких-то якобы махинациях Устинова в бухгалтерии, — говорит Валерий Зозуля, бывший проректор УИП по учебной части. — О каких именно, я точно не знаю.
Сейчас стороны в деталях рассказывают свои версии конфликта. В этом болоте недолго увязнуть: увольнения, решения судов и апелляции, силовые захваты здания со сменой замков и даже уголовные дела — компаньоны обвиняли друг друга в хищениях… Словно это заводик в глубинке, за который бьются понаехавшие московские барыги. Столичный институт, как оказалось, ничем такого заводика не лучше.
Преподаватели разделились на кланы, каждая смена власти вела к изгнанию одних и возвращению других. А студентов засыпали рассылками о том, что такой-то счет заблокирован и нужно платить на другой. А потом все наоборот.
Это безумие продолжалось больше года. Моя б воля — выгнал бы с ринга обоих боксеров. И институт бы закрыл, дабы не пудрить мозги студентам и абитуре. Кстати, летом прошлого года такая развязка чуть не наступила: ИУП потерял госаккредитацию. Но ее не отобрали из-за безобразий — просто срок вышел, а руководство ИУП не успело подать документы. Надо было тогда сказать двум компаньонам: «Давай, до свидания». Уже и студенты потянулись в другие вузы… Но нет, в конце лета документы в Рособрнадзор все-таки поступают. Причем за подписью обоих учредителей. Наверное, стороны вдруг поняли: война войной, а обед по распорядку.
В сентябре институт снова получает лицензию — на 6 лет.
Странно… Неужели комиссия, проверявшая вуз, не заметила битвы в руководстве? Я попытался получить комментарий и в Рособрнадзоре, и в Минобрнауки. Но мне отказали и там, и там.
Торговцы рыбой и правом
На проходной ИУП пять плечистых охранников изучали меня колючими взглядами. Напряжение словно висело в воздухе. К чему такие меры безопасности? Ведь Александрова уже арестовали, Устинов вновь занял пост ректора. Но оказалось, что война продолжается.
— У нас тут рейдерский захват, — огорошил меня Устинов. — Еще в ноябре Александров передал полномочия каким-то бизнесменам Дрожжиным. Теперь они утверждают, что дали институту 40 миллионов в долг. «Будешь делать что мы скажем, — говорят. — Иначе разорим».
Виктор Дрожжин — 58-летний бизнесмен из подмосковного Воскресенска. Он бывший футболист, еще в начале 90-х сколотил серьезное состояние — организовал биржу, владел несколькими самолетами, создал концерн Victor. Правда, в последние годы ушел в тень.
С его сыном Владиславом мы встретились в офисе фирмы «Тикра-М». Компания занимается торговлей рыбой и морепродуктами. Владислав тут же выложил две копии доверенностей: «Я, Александров Иван Михайлович, доверяю…». Почему ректор подписал их?
— Потому что мы дали институту деньги, — сказал Владислав. — С Александровым был знаком мой отец. В августе ректор попросил заем — надо, дескать, рассчитаться с долгами по зарплатам и другими.
— И вы запросто отсчитали 40 миллионов? — спросил я.
— А что, мы и больше давали, — не моргнув, ответил Дрожжин. — Здание института — хорошее обеспечение. Деньги мы давали под 15 процентов, рассчитывали получить их назад через три месяца. Но Александров не смог вернуть. Мы не стали на него давить. Но предложили выписать доверенность. Нам же надо следить, что творится в институте. А теперь… Естественно, мы пришли в институт и предъявили свои права.
В общем, прозрачнее ситуация не стала. Может быть, это действительно обычный заем. В то же время не смахивает ли это на попытку получить за 40 миллионов здание, которое стоит 90? Но появление Дрожжиных в этой истории мне кажется вполне закономерным. Потому что если ты воюешь и делишь хоть институт, хоть театр или музей, к тебе рано или поздно заявятся «торговцы рыбой». […]
Компромат.ру
Внимание! Мнение авторов может не
совпадать с мнением редакции. Авторские
материалы предлагаются читателям без
изменений и добавлений и без правки ошибок.
